чтобы быть собранным и научиться следить за своими мыслями, чувствами и напряжением в теле, требуется самодисциплина. Однако, если боль очень сильна, думаю, необходимо прибегнуть к обезболиванию, так как в этом случае возможен болевой шок. Когда человек долго терпит сильную боль (например, больной раком), тело не выдерживает, изнемогает, и тогда надо обезболивать. Но здесь многое зависит от внутреннего настроя человека.
Однако существует много болей, которые вполне можно терпеть. Конечно, я говорю только о себе! Нельзя этого требовать или ожидать от других. Многое зависит от состояния души человека, от его отношения к жизни и к самому себе. Например, когда у нас есть что-то более важное, чем боль – например, когда мы влюблены, – мы забываем, что у нас спина болит: «Ерунда, вполне терпимо». В подобных случаях мы легко отключаемся от боли. Но, к примеру, в состоянии депрессии то малое, что нам по силам терпеть, становится невыносимо.
На мой взгляд, следует честно посмотреть на то, что с нами происходит, и спросить себя: что я могу переносить мужественно, а что нет? И таким образом растить в себе мужество.
Важно сказать, что страх смерти и страх боли и страданий перед смертью – разные вещи. Собственно смерть происходит в один миг – казалось бы, можно не бояться. Но мы все равно боимся, и единственное, что уменьшает или даже совсем уничтожает страх смерти, – это живая вера и/или опытное знание, что Христос есть – что Он воскрес, что Он с нами навсегда.
К великому сожалению, я по своим больным вижу: почти никто не верит по-настоящему, что мы будем жить после смерти, что мы воскреснем! На Пасху мы всегда кричим: «Христос Воскресе!» – «Воистину Воскресе!». Но, как ни печально, эти прекрасные слова почти никак не влияют на нашу жизнь. Насколько это трагично! Зачем тогда все эти службы? Зачем кричать на Пасху «Христос Воскресе!», если мы возглашаем о Его Воскресении лишь внешне, а наши взгляды на жизнь и смерть остаются неизменными?
Апостол Павел говорит: Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша (1 Кор. 15: 13–14). Эта мысль чрезвычайно важна для нашей каждодневной жизни. Нам стоит серьезно задуматься, существует ли у нас подлинное, сильное желание быть со Христом? Стремимся ли мы к встрече с Ним? Является ли для нас смерть входом во врата Жизни? Владыка не мог дождаться, когда он встретится с Господом еще ближе, еще теснее! Но ему пришлось дожить до 89 лет, хотя он и в 14 лет, когда встретил Христа впервые, уже хотел быть с Ним максимально близок. Владыка всеми силами души желал быть с Ним – и с любимым Человеком, и с Богом!
Только такая любовь ко Христу как к Другу способна снять страх смерти. Часто люди боятся, что «произойдет что-то страшное, и будет ужасная встреча…». Однако мало кто думает, что встреча со Христом – посмертная встреча с Богом-Человеком, Который нас любит, – будет не страшной, а радостной. Но владыка также предупреждал, что встреча с Богом – это суд! Суд состоит в том, что после смерти мы увидим в глазах Христа Его любовь и Его сострадание к нам. Ад для владыки – это наш стыд за то, что нам было дано все, а мы жили так плохо и недостойно.
Страхи бывают разные и по разным причинам. Пока больные находятся в хосписе, им можно объяснить про страх боли: «Здесь не стоит бояться физических болей, так как до 80 процентов боли будет купировано». Несколько по-иному стоит вопрос об одышке. Ее не всегда возможно эффективно облегчить, но тогда обязательно надо, чтобы кто-то был рядом с задыхающимся человеком. Именно присутствие может как-то успокоить больного, а по мере того, как он расслабляется, уменьшается напряженность, и ему становится легче дышать.
Был у нас пациент, который категорически не желал продолжать химиотерапию. Весь медперсонал считал: «Вот неразумный, лечиться не хочет. Просто глупость какая-то!» Я у него спросила: «Почему вы не хотите продолжать лечение?» Он ответил: «Потому что у нас в роду семь человек уже проходили химиотерапию, и все они скончались в жутких страданиях». Стало понятно, что страх лечения может быть связан с предыдущим негативным опытом, поэтому так важно выяснить у человека, в чем состоит именно его страх смерти. Некоторые говорят: «Не знаю, просто страшно». Но бывают люди, которые в прошлом пережили, как в ужасных обстоятельствах и болях умирал их родственник.
Возможно, в каком-то роду было много страданий, и у его представителей возникли страхи, которые передаются из поколения в поколение, чуть ли не на генетическом уровне. Я думаю, на это обязательно следует обратить внимание и дать человеку возможность выговориться.
3. Встреча с человеком
«Господь вошел в жизнь, и творит дело, и зовет нас стать участниками этого дела – дела преображения жизни, преображения мира, превращения земли в Царство Небесное. Но это требует большого сердца и широко раскрытой любви; это требует, чтобы не только свое, но и чужое дело считать своим, чтобы так открылась наша душа, чтобы дело Божие стало бы нашим делом и чтобы мы могли забыть свои поделки для большого дела Божия» [63].
«Господь нас при всей нашей хрупкости, всей нашей худости посылает в жизнь творить добро, посылает во тьму, чтобы быть искрой света, свечкой, которую, собравшись против нее, не может погасить вся тьма мира; посылает нас туда, где есть злоба, чтобы нести туда любовь, где есть гнев – нести терпение, где есть обезбоженность – чтобы через нас Бог мог войти в эту обстановку» [64].
Встреча в сострадании
Выше мы обсудили, как важно при встрече с людьми, особенно с людьми больными, иметь открытое сердце. И увидели, что именно нам мешает.
А мешает нам ветхий Адам. Но мы увидели также, что можем постепенно расти в общении с нашим подлинным «я». Мы не найдем свою истинную личность нигде, кроме как во Христе – через молчание, вмалчивание в себя, через углубление в чтение Евангелия. Именно при чтении Евангелия мы, обнаруживая те места, в которых находимся в гармонии со Христом, увидим свою настоящую святость, узнае́ м, что общее со Христом у нас уже есть. Владыка предупреждал, что мы никогда не должны поступать против того святого и светлого,
